очередной рассказ

[370720465]

Из открытого больничного окна доносились звуки мирской шумихи. Палата была застелена ковром из солнечных лучей. Не понятно почему, но в этой комнате стояла одна больничная кровать. Послышался стук в дверь
- Можно?- из-за двери появилась голова молодого человека с ясно синими глазами, он улыбался во все свои 32 зуба. - Заходи!- оптимистично произнесла девушка, лежавшая на той самой больничной кровати.
- Ну как ты?- произнес он с горечью в голосе.
- Ты не поверишь!- она заулыбалась.- Я иду на поправку, врачи обещают, что выпишут через две недели.- Девушка торжественно хлопнула в ладоши.
- Так это же прекрасно! Знаешь, я принес тебе апельсины. - И начал рыться в пакете, извлекая оттуда большие оранжевые фрукты.
- Когда тебя выпишут, мы обязательно пойдем на берег и посидим. - Молодой человек протянул апельсин девушке.
- Спасибо большое. - Она продолжала улыбаться. Девушка взяла фрукт и начала его перебрасывать из руки в руку. Движения ее были плавными и какими-то заторможенными, что говорило о сильной физической усталости.
- Ну как тебе здесь? - Он испытывающее посмотрел на друга?
- Просто прекрасно, только…- Она наклонила голову на бок.
- Только что?- Забота о ней была во всех его движениях. Эти мимолетные секунды для него протянулись вечность, ему так нравилось за ней наблюдать, но сейчас что-то было не так.
- Я хочу курить. - Произнесла девушка шепотом.
- Тебе нельзя! - Начал было взрываться парень.
- Будет тебе!- Она скорчила гримасу недовольства. Повисло неловкое молчание, но он осмелился нарушить его первым.
- Кто к тебе приходит? - Его улыбка на это раз была фальшивой, от чего девушка отвернула от него свой больной взор.
- Ко мне приходит только мама. - Несмотря ни на что она вновь улыбнулась.
- И все?!!!- Молодой человек был удивлен и немного обижен на ее окружение. - А как же Марина, Ленка?
- Они заходили. - Девушка сникла. - Но потом уходили в слезах. - Уголки губ снова напряглись, но это уже была фальшивка. Он громко выдохнул.
- Нда, весело.
- Зато Маринка принесла мне серию японской прозы. - Она помахала перед его лицом книжкой в мягком переплете, на котором красовались имя писателя.
- Опять ты читаешь эту ахинею! - Невольно фыркнул он. - Тебе что-нибудь принести?- молодой человек посмотрел в ее выцветшие зеленые глаза, которые как-будто были в тумане.
- Да нет, собственно, ничего не надо, вот только. - Она посмотрела на него с украдкой. - Курить хочется. - Снова произнесла она шепотом.
- Хорошо я принесу. - Покорно повиновался он. Парень посмотрел ей в лицо с какой-то ноткой сволочизма, от чего она невольно улыбнулась. - А чем ты здесь занимаешься, помимо того, что отлеживаешь свой зад!- Девушка засмеялась от души.
- Мама принесла мне краски и бумагу, лежу рисую медсестер.
- А где рисунки?- Поинтересовался ее друг.
- Я все раздала натурщицам, не умею отказывать этим добрым женщинам. Они меня уже терпят тут не первый месяц. - Ее исхудалая кисть поправила непокорную прядь волос. - А у тебя?- испытывающее, начала она.
- Собственно ничего, работаю, кручусь, одним словом ищу место под солнцем.- Ответ его был, как то размыт, от чего она покорно прикрыла глаза и стала слушать дальше, на повествования не последовало.- Понятно…
- Ты устала? Может мне уйти?- Молодой человек забеспокоился.
Девушка спустила ноги с кровати и слегка дотронулась босыми ногами до пола, нагретого солнцем.
- Я знаю, тебе трудно на меня смотреть…
- Да, что ты такое говоришь?! Ты прекрасно выглядишь. - Соврал друг.
Она встала и подошла к огромному больничному окну. Он, было, сорвался с места, но подруга подла жесть, что все в порядке. Несколько минут она просто смотрела в окно, а он на нее. Девушка первая прервала молчание.
- Я умираю…- Подруга повернулась к нему лицом и заулыбалась, по щекам текли слезы. Они так сильно искрились в лучах солнца, от чего девушка была похожа на банальную героиню японского аниме.
Он молчал, не знал, что и ответить на эти слова. Его голова повисла, словно только что по ней прошелся топор безжалостного палача. Девушка тихонько не совсем уверенно подошла к нему и взъерошила его буйные волосы.
- Не отчаивайся, все будет хорошо. - Но в ответ было только лишь молчание. Тогда она с усилием воли встала на свои голые коленки; его голова поднялась. Девушка обняла его икры и положила голову на его колени.
- У тебя все получится и без меня. - Ее голос осекся. Друг нежно гладил по ее длинным рыжеватым волосам. Она осторожно встала с колен и подошла к кровати. Солнце озаряло подошвы ее ног, от чего создавалось такое впечатление, что она парит по воздуху. Девушка бесшумно опустилась на кровать и сложила исхудавшие руки на груди; слезы продолжали течь по щекам.
- Тебе больно?- Выдавил он из себя. В ответ она только лишь закивала головой.
- С тобой остаться?- В его глазах выражалась непомерная жалось к умирающему существу.
- Нет!- Ее голос был холоден и тверд.
- Почему?- Тихо произнес он.
- Я не хочу, чтобы ты жалел меня! Тем боле не собираюсь наблюдать, как ты принуждаешь, оставаясь со мной - Эти слова были произнесены так холодно и жестоко, от чего в сердце больно защемило.
- Вставай и уходи!- Приказала она властным голосом, он был ей не свойственен.- Меня не надо жалеть! Я человек, а не животное!- Ее гордость была уязвлена.
- Ева…- Он не успел договорить.
- Вон отсюда! – ее голос срывался на крик. - Пока жив, двигайся дальше, не смотри на мертвецов, беги! Живи!- Слезы хлынули целым потоком из ее глаз. Молодой человек тихо встал и вышел из палаты.
На следующий день был дождь с сильным порывистым ветром, медиацентр обещал бурю.
В палате лежали новые больные среди них так и сновали медсестры, мило улыбаясь им и постоянно подбадривая их, проходя мимо одной больничной койки, почему то щемила где-то в груди под ребрами. Они пытались не смотреть на это место, все время терли свои глаза и постоянно смотрелись в карманные зеркальца. Иногда каждая из этих медсестер приходя домой, бросали свои сумки и доставали из нагрудного кармана сложенный листок бумаги они любовались тем изображением, они видели себя, какими видел их больной.
Посреди палаты стояла та самая кровать, аккуратно застеленная бережными руками медсестры, но не было той самой груды простыней, в которой приятно улыбался друг.